Дмитрий Толмачев

Как вам нравится идея измерять ВВП и планировать экономическое развитие не в долларах, а в гигаваттах? Эта мысль среди прочих высказана в новой книге «Устойчивое экономическое развитие в условиях глобализации и экономики знаний», опубликованной Международным институтом Александра Богданова (Екатеринбург). Первая реакция: очередная маргинальная концепция... Когда я вежливо намекнул на это директору Института редактору издания доктору экономических наук Валериану Попкову, он порекомендовал зайти на сайт правительства Республики Казахстан и ознакомиться с указом № 216 от 14 ноября 2006 года. Документ утверждает концепцию перехода республики к устойчивому развитию на 2007 — 2024 годы и ставит такие задачи: увеличить ВВП с нынешних 29,4 до 248 ГВт; нарастить КПД экономики с 31 до 53%; поднять уровень жизни с 1,95 до 13,65 кВт, а ее качество — с 1,17 до 2,43 кВтч на человека. Уточню: Казахстан — самое продвинутое с точки зрения качества реформ и темпов экономического роста государство постсоветского пространства.
О подходах к устойчивому развитию страны наш разговор с профессором Валерианой Попковым.

От фрагментарного знания — к монизму

— Валериан Владимирович, что вы понимаете под устойчивым развитием и зачем нужны новые подходы к этой проблеме?
—

—В прошлом веке глобальные кризисы, от атомной катастрофы до озоновых дыр, предрекали многие, начиная от Герберта Уэллса и заканчивая Римским клубом. Ни один прогноз пока не сбылся. На чем основаны ваши ожидания катастрофы?
—Мне ваши слова напоминают известную сказку о Колобке: он ушел от бабушки, дедушки, волка и зайца, но совсем не факт, что уйдет от лисы. Сегодня нет науки, которая могла бы точно предсказать, когда кризисные явления приобретут характер глобальной катастрофы. Экономика не учитывает техногенного влияния на биосистемы (а человек — их часть), экология не учитывает экономическую деятельность человека, технические науки направлены на создание изобретений, последствия от использования которых не просчитаны, и т.д.
Таким образом, ни одна существующая наука не может ни предсказать кризис, ни уж тем более претендовать на роль основного разработчика сценария ухода от него.
Во многом это следствие несовершенства действующей системы образования. Что получается? С первых классов школы в нас вкладывают детали, подробности, но не дают общей картины видения мира. И чем больше знаний, преподнесенных таким образом, тем больше их фрагментарность. Я убежден, что начинать надо совсем с другого: с малых лет рассказывать об общих принципах, законах, по которым развивается природа. Их немного, не больше десятка: это законы сохранения мощности и роста энтропии, принцип цикличности, в соответствии с которым развивается все живое, принципы наименьшего действия, подвижного или динамического равновесия, двойственности, подобия, симметрии и др. А уж потом к этим фундаментальным принципам привязывать своего рода цепочки частных законов, характерных для конкретной науки. В биологической цепочке эти законы приобретают один вид, в химической — другой.
Лучшим подтверждением такого подхода служит то, что все большее количество значимых открытий совершается на стыке наук. Почему? Да как раз потому, что «фрагменты», отдельные науки развиты очень хорошо, но действительно фундаментальные открытия можно совершать, только имея целостное видение картины мира, обладая способностью подняться над той или иной областью знаний, взглянуть на нее с других позиций.

—Это напоминает мне объяснение различий восточной и западной систем образования. Западная ориентирована вовне: считается, что в головы нужно вкладывать фрагменты знаний. Восточная, наоборот, предполагает, что все знания, вся общая картина уже есть в нас от рождения, ее всего лишь нужно раскрыть и дополнить, обратив взор внутрь себя. Тем не менее главный вопрос — существуют ли эти единые для всего мира законы?
—На этот вопрос просто и наглядно ответил канадский философ Марио Бунге. Существует четыре взаимоисключающих и логически безупречных соотношения сознания и материи, если хотите, идеалистического и материалистического. Это идеализм (сознание первично), материализм (материя первична), дуализм (сознание и материя независимы) и монизм, целостность (сознание и материя дополняют друг друга). Сознательно или подсознательно каждый из нас — приверженец какой-то из этих четырех философских систем. И если наше с вами мировоззрение базируется на разных системах, можно строить бесконечные логические цепочки, апеллировать к любым философским школам и авторитетам, но мы ничего друг другу не докажем: базовые посылки разные.
Мне приходится выступать перед профессиональными экономистами, и когда начинаешь говорить на подобные околофилософские темы, часто возникает как минимум непонимание: чего, мол, товарищ выпендривается, я и без всяких единых законов все объясню. Может, и объяснишь, да только не все...
Я прекрасно понимаю, почему такой подход вызывает массу возражений. Вся Европа пятьсот лет изучала строение мира, используя геоцентрическую модель Птолемея. Когда Коперник предложил другую модель, более логичную и способную объяснить большее количество явлений, ее, как вы знаете, почти никто не принял. И лишь спустя полвека, когда вымерли представители старой школы, новое видение мира потихоньку стало завоевывать умы. То же наблюдается и сейчас: от фрагментарного знания мы переходим к монизму, целостному восприятию мира. Я думаю, времени на это понадобится не меньше.

Закон сохранения мощности

— В книге в качестве одного из подходов к устойчивому развитию вы приводите теорию планирования экономического развития в терминах мощности. Пример Казахстана, построившего концепцию долгосрочного развития на этой базе, конечно, убедителен. Но так ли уж необходимо переводить понятную всем систему с денег на другие единицы?
— Вы так говорите, потому что считаете эту идею новой. На самом деле решение задач экономической оптимизации с использованием закона сохранения мощности было предложено еще в первой половине прошлого века американцем Габриэлем Кроном. Он долгие годы проработал в General Electric и опубликовал массу работ на эту тему. Основные монографии Крона переведены на русский язык и изданы в нашей стране. В дальнейшем идеи Крона в области экономики пытались развить, но более-менее продвинуться удалось лишь в России (это работы Побиска Кузнецова и Бориса Большакова), США (труды Линдона Ларуша), Франции (книги Бернара Летьера) и Японии (Иошидо Кондо).
В 70-е годы я прочитал русский перевод Крона и, будучи в Москве, от одного знакомого услышал, что этой темой серьезно занимается Побиск Кузнецов. И вот я попал домой к этому человеку: маленькая двухкомнатная квартирка была завалена книгами, они лежали везде — на стульях, на полу, на столе. Причем книги по совершенно разным отраслям знаний, очень много по математике и философии. Он мне задал такой вопрос: существует ли устройство, работающее с КПД выше 100%? Я, понятное дело, говорю: нет. А он мне возражает: такое устройство — это человек. Именно человек, используя в конечном счете энергию солнца, даже в простых видах труда способен производить намного больше, чем затрачивает. И с прогрессом науки этот эффект только усиливается, поскольку идеи, которые человек генерирует, будучи воплощены в устройства по преобразованию энергии, во много раз превосходят ту энергию, которую он потратил на их производство. Побиск Кузнецов обладал поистине энциклопедическими знаниями, не терпел невежества. Он был одним из последних ученых-универсалистов, одинаково хорошо ориентирующихся в физике, математике, философии, экономике и других науках. Судьба его, кстати, оказалась весьма непростой: он воевал в разведке, в 43-м был ранен, а потом получил десять лет лагерей за попытку организации кружка молодых специалистов по совершенствованию основ социализма. В конечном итоге стал главным конструктором системы «Спутник», созданной для управления системами жизнеобеспечения людей в космосе, а затем генеральным конструктором СССР. В последние годы жизни работал председателем экспертного Совета комитета национальной безопасности Государственной думы РФ. Именно он развил идеи Крона и создал основу, на которой в 90-е годы в Подмосковье Международный университет природы, общества и человека «Дубна» построил собственную методологию планирования экономического развития в терминах мощностей. Эта методология, собственно, и применена при разработке концепции устойчивого развития Казахстана.

— В чем она заключается?
— Метод позволяет видеть реальную картину баланса энергии. Любую вещь — машину, самолет, стул, стол — мы можем представить в терминах затраченной на ее создание энергии. Конечно, ее можно выразить и в деньгах. Но денежная стоимость будет содержать множество искажений, связанных с колебаниями валютного курса, спекулятивными настроениями и т.д. А энергетические затраты не изменятся.
Это как реальность и действительность. Наши сны реальны? Да, они есть в нашем сознании. Но они — не действительность. И здесь то же: деньги реальны, они придуманы человечеством для решения определенных задач, но действительностью они не являются, действительностью является поток энергии.
Конечно, это не значит, что нужно отказаться от денег и начать все измерять в единицах мощности. Эти два подхода должны дополнять друг друга. Тогда, убрав спекулятивную денежную составляющую из расчетов, мы, вполне возможно, увидим: некоторые направления, на первый взгляд, приносящие стране доход, тот же экспорт сырой нефти, имеют КПД парового двигателя позапрошлого века. А если добавим в расчет загрязнение окружающей среды, не исключено, получим отрицательный баланс.
Известно: побеждает организационная форма, обеспечивающая наиболее рациональное, эффективное использование энергии. Именно она выживает. Остальные рано или поздно погибнут. Это относится и к природным, и искусственным системам. Отчего разрушился Советский Союз? В том числе и по этой причине. Мы должны с этой точки зрения проанализировать основные направления экономической деятельности нашей страны, чтобы не повторить судьбу СССР

 

По материалам журнала "Эксперт - Урал"
№18 от 14-20 мая 2007 г