Вопрос о том, в какую сторону движется Россия, не перестает быть актуальным с момента распада СССР. В начале XXI века политические преобразования, проводимые Президентом РФ Владимиром Путиным, вызывают новую волну споров о тенденциях развития страны.

На наш взгляд, во внешней и внутренней политике Российской Федерации в последние годы отчетливо начинает проявляться евразийская специфика. Трактовок понятия «евразийства» в современной России достаточно много, поэтому наиболее разумным представляется небольшой экскурс в историю понятия.

Евразийство - одно из немногих идеологических течений, целиком и полностью сформированных российской политической мыслью в 20-30-х годах XX века. Основными ее представителями были выдающиеся ученые и мыслители русской эмиграции — философ Н.Трубецкой, геополитик П.Савицкий, правовед Н. Алексеев и другие. Вкратце суть евразийства можно свести к идее о том, что Россия - это особый культурный и геополитический мир, отличный и от западной цивилизации, и от других цивилизаций современного мира. Специфику России определяет этнокультурная уникальность ее многонационального народа, который сформировался под влиянием сильной самодержавной власти и веротерпимого русского православия.

Запад всегда четко осознавал, что Россия не является его частью. Именно из западной логики «свой-чужой» проистекает пресловутая политика «двойных стандартов», на которую так часто обижается руководство страны. Наученная горьким опытом 90-х Россия все более и более начинает менять вектор своего развития с европейского на евро-азиатский. Усиление контактов со странами Ближнего и Среднего Востока, Китаем и Индией, а также восстановление российского вли­яния в Средней Азии - все это соответствует логике евразийской политической мысли.

Идея уникальности России все более определяет внешнюю и внутреннюю политику страны. Именно на это недвусмысленно намекают Западу представители российского руководства, включая Президента РФ Владимира Путина, когда говорят о собственном пути построения российской демократии. Тем не менее психологическая зависимость Кремля от Запада остается значительной. Заявления наших политиков о том, что Россия является частью европейской цивилизации, вряд ли вызваны лишь опасением «прогневить» Запад. Значительная часть отечественного политбомонда и впрямь искренне верит, что Россия всего лишь заблудившийся в истории кусочек Европы.

Однако политическая реальность все более толкает Россию на евразийский путь развития. Например, евразийцы призывали СССР отказаться от национально-территориального деления страны в пользу административного. Согласно их логике, Россия в отличие от стран Запада изначально формировалась как полиэтническое государство, и поэтому все попытки ввести национальные границы внутри страны чреваты взрывом сепаратизма. Парад суверенитетов в 90-х годах подтвердил эти опасения. Политика Владимира Путина на укрупнение российских регионов в конечном итоге ведет именно к ликвидации национально-территориальных образований — республик и округов.

Другим проявлением евразийской тенденции стал провозглашенный еще Борисом Ельциным принципвнепартийности главы государства. Несмотря на попытки действующей власти искусственно культивировать партийную систему, по данным «Левада-центра», 62% россиян считают, что глава государства должен быть беспартийным. Евразийцы тоже не доверяли партиям, считая их порождением чуждой России западной политической системы. Назначения губернаторов также согласуются с евразийской идеей о сочетании в стране элементов демократии и авторитаризма. Социологические опросы, кстати, подтверждают устойчивую симпатию россиян к авторитаризму: по результатам февральского опроса ВЦИОМ, 57% опрошенных считают, что стране нужна «сильная рука».

Евразийский уклон проявляется и во многих других областях государственной жизни - от экономики до культуры, и, тем не менее, поворот к евразийству вряд ли является осознанной политикой российского руководства. Скорее уж курс этот выбирается стихийно, как наиболее удачная тактика по укреплению внешнего и внутреннего положения России. Страна на сегодняш­ний день вообще не имеет связной национальной идеи, ни евразийской, ни какой-либо иной. Евразийцы предлагали будущей российской власти уделить самое серьезное внимание поиску национальной «идеи-правительницы». Эта идея, полагали они, должна быть выработана при помощи идеократии - надпартийной духовной власти российской интеллектуальной элиты. В настоящее время на роль такой элиты может претендовать разве что Общественная палата, авторитет которой в российском обществе весьма сомнителен.

Современная Россия все более переходит под контроль бюрократии, которая стремится лишь повышать свой жизненный уровень за государственный счет. Бюрократия по своей природе не выносит ярких индивидуальностей, следовательно, идеократия для нее неприемлема. Армия чиновников в состоянии заблокировать любые позитивные преобразования в стране, если они не будут отвечать ее примитивным интересам. В стране без национальной идеи любой политический курс формируется под влиянием сиюминутных интересов правящей элиты, которая сама плохо понимает, куда вести страну.

Необязательно быть евразийцем, чтобы понять очевидное: Россия не является частью Европы и никогда ею не была, ни в культурном, ни в геополитическом смысле. Слишком уж отличается наша история от западной, слишком уж различны наши народы, наши религии, наш климат, наша география. Чем раньше политическая элита России это поймет, тем лучше. Не столь важно, какие черты должна нести российская национальная идея, евразийские пли какие-то иные, — главное, чтобы она была национальной.